Иван Сердюк о новом альбоме «Жарка», Янке Дягилевой, Моррисси, экологических песнях и красноярском контактерстве

25 апреля вышел новый альбом группы «Жарок» — «Энвайронментал». Автор «Сноба» Егор Спесивцев поговорил с автором и вокалистом проекта Иваном Сердюком о Янке Дягилевой и Моррисси, «экологических песнях» и «красноярском контактерстве». Иван Сердюк, концерт группы «Жарок» Первый вопрос, для всех одинаковый: если попытаться выбрать один альбом, грубо говоря, «самый важный» для тебя — что это будет?

Это сложно. Я назову такой, личный альбом, который записали Янка Дягилева и «Великие Октябри» — «Деклассированным элементам». Он мне за счет поэзии и сырого звука кажется каким-то суперблизким. И он как будто вообще находится вне музыкальной индустрии. Это какая-то пограничная форма музыки. Можно ее послушать и понять, что нормы — это условно. Музыка может выходить за рамки этих норм и быть оглушающе сильной. 

Ты его когда впервые послушал?

Лет десять назад, наверное. Совсем в юности я не слушал сибирский панк — мне эта музыка из-за звука казалась каким-то говном. А потом я стал больше интересоваться андеграундными музыкантами. И в этом плане сибирская сцена очень интересная, потому что она завладела сознанием многих в России как бы вопреки своему звуку. А может, и благодаря ему. 

Для тебя вообще что, скажем, первично: текст или музыка?

На первом месте музыка, однозначно. Я всегда сначала придумываю мелодию, от нее уже пишу текст. Это, наверное, логичный ответ: если я занимаюсь музыкой, то для меня и первична музыка. Мы же не говорим «Поэтический проект Янка Дягилева». Мне вообще кажется, что текст — это скорее дополнение, хотя он и может исключительно мощно воздействовать. Но музыка, пение на тебя влияет эмоционально в первую очередь. Текст еще расслушать надо.

Я стараюсь больше уповать на музыку, больше усилий прикладывать к ее созданию. Хотя мне кажется, что текст у меня получается лучше, чем музыка ( смеется ). Такой вот парадокс. Может, поэтому есть ощущение, что над текстами можно не запариваться — мне это легче дается.

У Антона Серенкова был, по-моему, — и он там замечает, если я правильно помню, что «Энвайронментал» как будто сделан «от текстов», то есть там сначала были «стихи», а потом уже какая-то аранжировка. Это действительно так? И было ли это иначе устроено раньше?

Да, я видел его рецензию. 

Мне кажется, он имел в виду немного другое: что для альбома сначала были придуманы песни (гармония, мелодия, текст), а потом аранжировка — и, мол, она-то не везде хорошо удалась. Я просто в каком-то интервью упоминал, что наша старая песня «Водосброс» была написана под готовый инструментал Жени Мартынова, вот Антон и сделал вывод, что я всегда писал под уже существующие аранжировки гитариста. На самом деле это было скорее исключение из правил.

А как обычно происходит?

Как правило, я все-таки придумываю мелодию, гармонию, а аранжировку уже «подставляю». Я в целом понимаю этот вопрос, потому что в современной музыке часто делают по-другому. Условно, в рэпе там, когда сначала бит, и под него уже все остальное создается. Это, в принципе, тоже хороший подход, потому что ты знаешь, что аранжировка уже точно «хорошая»: «Вот под этот удачный кусочек можно делать».

Я думаю, что на следующем релизе применю этот подход, потому что он помогает хорошего звука добиться. Это как будто лучше, чем пытаться по кусочкам всю аранжировку подстраивать под изначальную структуру песни, которая у тебя в голове. Это немного противоестественно. Для такого, наверное, надо быть каким-то рок-композитором. И возможно, на этом альбоме не везде, действительно, и не все получилось идеально. Это еще и слишком много времени заняло.

Кстати, сколько? 

Ну, некоторые из этих песен написаны чуть ли не десять лет назад. Просто где-то приходилось над аранжировкой изгаляться, где-то я отвлекался на запись других релизов. Короче, меня все время что-то тормозило. Поэтому тот подход, который мы выбрали, частично себя не оправдал и в моих глазах тоже. Я думаю, на следующем альбоме будут более «бит-ориентированные» песни. Потому что так попроще.

В том же тексте вас с Женей сравнивают с Моррисси и Марром — это насколько уместное сравнение? Я только с Моррисси все и сравниваю, но все равно.

Моррисси как раз все писал как наш «Водосброс»: он под инструментал готовый «накидывал», поэтому у него во многих песнях довольно монотонная мелодия. Он берет там интервал определенный от аккорда, который играет Джонни Марр, и, грубо говоря, в рамках одного аккорда там, по одной ноте тянет. У него просто очень красивый голос, поэтому ему такой метод идеально подходит (с учетом того, что инструменталы там часто и так очень навороченные). Хотя у него есть и совсем текстоориентированные песни, как будто сначала реально был готовый текст.

А я люблю, когда мелодично. Мне нравится музыка 1960-х, она часто дает такое сказочное ощущение, может погрузить тебя в театральный или эскапистский настрой. 

Ну, или вот в кино такого много: когда есть какой-нибудь фильм-сказка или вестерн, и там характерная мелодичная музыка создает ощущение потерянности во времени. Мне кажется, мелодизм на это очень сильно влияет. Сейчас музыка в целом менее мелодичная, поэтому усложненный мелодизм сразу дает какой-то ретро-вайб, «плюс» к атмосфере. Мне хочется создавать атмосферную музыку. Для тебя самого Моррисси важен? Мне показалось, что в текстах с этого альбома можно найти очень много параллелей с The Smiths. «Кровь на проспектах, кровь на парковках» — это, допустим, Panic. А «Мьюзик мэйкер» — почти Rubber Ring. Не говоря уже про строчки вроде: «Кто бы занял место / телевидения в моем сердце». Это большая натяжка, но сходство есть.

В плане текстов, несомненно, влияние есть, особенно на этом альбоме. Это же такая городская поэзия — особенно в первой, в последней песне. Вообще, когда я слушал Янку, я еще параллельно слушал Моррисси. Мне хотелось создать что-то, с одной стороны, грубое, с провинциальным сибирским вайбом, а с другой — хотелось, чтобы было такое ощущение глубины, которое часто есть, например, в британской музыке. У тех же The Smiths можно ощутить влияние академической музыки, у Stone Roses — влияние традиционного фолка. И это как будто «поднимает» уровень, дает ощущение дыхания культуры, что ли.

И вот мне было интересно, когда я слушал Янку и Моррисси, возможно ли создать…

Ребеночка такого.

Да ( смеется ). Конечно, слишком амбициозная задача, но это можно и проще сформулировать: хотелось, чтобы в моей музыке грубость сочеталась с глубиной, с обилием культурных отсылок. Я, в общем, до сих пор стремлюсь к чему-то такому. 

Как появились песни для «Энвайронментала»? Понятно, что это продолжение вашего утрированного красноярского мифа, но тут как будто совсем другой масштаб.

Конечно, когда ты сочиняешь, хочется, чтобы тексты были… невероятно прекрасны. Но при этом они должны обладать какой-то внятностью. Мне показалось, что проще всего этого эффекта будет добиться при описании каких-то человеческих взаимодействий. А что это, как не экология? Ну и, да, моя фантазия как-то так устроена, что я привязан к красотам красноярской природы. А экологическая обстановка в Красноярске сейчас на грани катастрофы. Это все как-то переплелось при написании песен.

Я еще в детстве очень сильно угорал по энциклопедиям про животных. У нас были такие большие советские энциклопедии, полные справочники по всему животному и растительному миру. Я был просто фанатом, разглядывал их. Видимо, это как-то в фантазии отложилось, поэтому такие образы сами на ум приходят. А потом я сильно полюбил музеи, на скелеты всяких динозавров любил посмотреть. В краеведческий музей ходил раз пятнадцать.

Оттуда впервые узнал, что в наших краях распространен шаманизм, тоже интересная тема. Не так далеко от Красноярска есть же и Хакасия, и Алтай. Там один из туристических брендов края — хакасские петроглифы. Неподалеку есть аномальные зоны: Тунгуска, плато Путорана. То есть край загадок и чудес. В этих лесах и степях можно легко нахвататься такой энергетики, которая позволит… побольше текстов написать для «Жарка». Ты этот альбом много как собирался называть: «Диалоги о природе», «Последние песни животных» — почему в итоге «Энвайронментал»?

Название я придумал ближе к выходу альбома. Оно в целом в стилистике паблика — у нас есть такая организация с собственным лором. Там часто используются такие названия, которые напоминают бренды и псевдонаучные термины. Мне кажется, что «энвайронментал» — это хорошее слово. Оно отсылает к традиции энвайронментал-арта 1960-х, которое по духу было весьма «хиппарским». В общем, множество ассоциаций может рождаться, и все они мне нравятся. Возможно, на альбоме все не так, как могло бы быть в идеальном мире, но название говорит само за себя.

Как будто «Жарку» идет быть «неидеальным».

Мне кажется, что некоторые музыканты творят в потоке, и их творчество несовершенное. Я явно один из них. То, что я делаю, не должно стремиться быть идеальным. Оно, скорее, просто воплощает разные стороны бытия.

Ты альбом как-то выстраивал драматургически? Точно помню, что ты заранее собирался ставить «Мьюзик мэйкер» последним. Почему так?

Я на самом деле просто много придумываю песен. В какой-то момент решил, что все песни, которые подходят вот этой идее «экологического взаимодействия» городских жителей между собой, пройдут на один альбом. Там нет какой-то стройной истории. Мне кажется, что это сомнительный метод — все придумывать «от ума». Концептуальные альбомы — это больше уже какой-то театр получается. Немного не то. Так что я просто все эти песни, условно на одну тематику, засунул в альбом.

Я планировал, что, например, первая половина песни «Проблемы дикой природы» — это как бы интро к альбому. Я ее специально написал, чтобы можно было сделать вид, что это все было концептуально продумано. Соответственно, последняя песня в альбоме, «Мьюзик мэйкер», — это как бы возвращение в действительность. Она тоже более бытовым языком написана, более прямолинейно. 

Как ты пишешь тексты? Чисто технически.

Обычно приходит какая-то идея в голову. Хотя это даже не всегда идея, иногда просто какие-то слова, какой-то образ. Если понимаешь, что музыка несет подходящее настроение, достаешь эту идею из заметок в телефоне, пытаешься раскрыть. 

Я не хочу, чтобы тексты получались слишком абстрактные, потому что это как-то слишком легко. У меня есть кое-какие стихи, которые я никому не показываю, — они мне очень нравятся, и я, возможно, что-то с ними сделаю, но они максимально абстрактны. Мне кажется, люди еще не совсем созрели для такого ( смеется ). Я думаю, важно, чтобы люди понимали, что ты имел в виду. Но есть у меня, конечно, и стихи совсем для интеллектуалов, которые… суждено понять не каждому.

Мне показалось, что в альбоме есть сквозная тема такого «превращения». У Джарвиса Кокера была строчка: The next stage of human evolution / Happening on the outskirts of Luton — вот «Энвайронментал» как будто примерно о том же. Про «болезнь» планеты и всех, кто ее населяет, и новую красоту — с «озерами в бензиновых пленках», «шестнадцатью глазами» у людей и всем остальным. 

Ну, это все нас касается. 

Можно считать, что строчка, где «шестнадцать глаз», — это о порыве уйти от обыденности, когда в повседневности дошел до конечной точки. Если у тебя шестнадцать глаз, это такая особенность, которая, наверное, уже не позволяет считать тебя человеком. Ирония в том, что даже при таком фантастическом раскладе ты неминуемо нуждаешься в другом: без человеческого взгляда со стороны вся эта фантастика не имеет смысла. Самое безумное искусство, философия, трансцендентный опыт в отрыве от повседневности не имеют веса. 

Настоящее искусство, по-моему, не бывает до конца «эскапично». По крайней мере, я пытался сделать так, чтобы все «небывалое» на альбоме было укоренено в действительности. Наверное, ты понял, о чем я. Я примерно это и пытался выразить, да. Мне еще кажется символичным, что песня «Святой источник» на этом альбоме «переупаковывается» — она же уже выходила в немного другом виде. Я тут уже шизею, конечно, но есть в переупаковке песни о пластике какой-то… экологический метанарратив. 

Вообще, изначально я придумал песню как раз с такой гармонией, которую вы слышите на нынешнем альбоме, но какое-то время назад мы с группой «Снежные цепи» решили делать совместный альбом по такому принципу: я пишу аранжировки под их песни, а они — под мои. Первая половина того нашего альбома — это мои песни под их аранжировки, вторая — наоборот. И они тогда изменили немного гармонию. 

Я решил эту версию, которая вошла на «Энвайронментал», сделать ближе к тому виду, в котором она была сочинена. Что касается темы, мне кажется, это песня о непостоянстве памяти. Все уходит в небытие, но в современном мире существует какой-то… поп-трансгуманизм, наверное, который намекает на возможность этого избежать. Ну а персонаж песни выбирает принятие — и старую добрую смерть. И у чистоты природы тоже есть свой век. Она проживает его, а потом… В общем, все течет, все меняется ( смеется ).

Я это возьму в заголовок. Но, неиронично, это хорошее объяснение — отсюда это путешествие по эрам, которые одна в другую перетекают из трека в трек.

Да, эпохи сменяют друг друга по нескольку раз за трек. Первый куплет песни «В этом мире зверей» — это кровавая эра млекопитающих, в которой мы живем по сей день, как ее очевидные представители. Во втором куплете действие откатывается в век динозавров. Хотелось намекнуть, что все это не так уж далеко от нас. Все эти якобы абстрактные эпохи, о которых мы даже не думаем. 

У вас появился первый клип — на «Мьюзик мэйкер». Он недавно снят?

Возможно. А может, и давно. Но клип получился такой, фантастический. Какая-то удивительная реальность открывается в нем. Когда и где мы это снимали, мне кажется, лучше оставить за скобками. Главное, что в нем определенно есть дух ЗАО «РАЙСКИЕ ВРАТА». 

Я, кстати, то ли под клипом, то ли под концертной версией «Мьюзик мэйкера» вчера видел очень смешной комментарий, повторяющийся. Там человек долго объясняет, какая «Жарок» крутая группа, а потом, в качестве финального аккорда добавляет: «И фантастический голос солиста. Как он похож на Горшка!»

Да, это частый комментарий. Если честно, я… ( смеется ). В общем, мне как-то не суждено постичь это сходство. Я к своему голосу привык, возможно, поэтому особой похожести не замечаю (и тем более ее не планировал). Я, скорее, хотел звучать как постсоветский религиозный гуру, который вырос в Советском Союзе, а после распада страны понял, что можно создать свою религию. И вот он поет там о всяких вещах, о которых я пою.

А чем Горшок не гуру?

Он, по сути, и является стопроцентным лидером секты из 1990-х.

В контексте альбома мне больше всего понравились «Озера в бензиновых пленках» — совсем маленький текст, да и трек небольшой, но я его для себя связал с другой вашей песней, «Мертвецы на дорогах». Как будто это та же картинка, но в другом масштабе: оказывается, что по бесконечному шоссе едет не одна машина, а бесконечная их череда. И в планетарном масштабе важно не то, что человек вокруг себя видит, пока едет, а то, что от него остается на дороге.

Ну да. Посмотрели на этот шарик голубой, на котором мы заперты, немного со стороны в этой песне. Такой беглый взгляд получился. «Озера в бензиновых пленках» мне нравится своей герметичностью. Там еще почти идеальный звук, я не постеснялся максимально его испортить. Альбом сводил Паша Еремеев, у него звук в основном получился очень отчетливый. Может, местами даже слишком прозрачный. Так что я взял некоторые песни и над ними немного надругался. «Озера в бензиновых пленках» звучит очень сыро, грязно, но мне она почему-то кажется такой приятной, герметичной. Хотя текст там вообще непонятный — искусство для искусства.  Последние несколько вопросов: я у всех стараюсь что-то про сны спрашивать. У тебя был какой-нибудь самый запоминающийся, пронзительный такой сон?

Пронзительный? Был сон, когда меня ночью свет из окна пронзил. Природа этого света мне до сих пор непонятна. Я даже не уверен, что это был сон. Просто это было в подростковые годы, а там часто с тобой бывают такие вещи, о которых потом всю жизнь думаешь: «Это было или нет?» И непонятно, инопланетяне это были или высшие силы. Конечно, это отражает мои тогдашние увлечения мистикой. Я думаю, на последующих релизах тема красноярского контактерства еще будет раскрыта. Еще мне иногда снится, что я пытаюсь к людям обратиться с какими-то речами. 

Пронзительными?

Такими, да. Социальными.

Когда ждать альбом про контактерство?

Про контактерство будет даже два мини-альбома, в немного разном ключе: ближайший будет от лица похищенного, а последующий — это уже такой взгляд на нашу планету из космоса. Не буду сейчас подробно разгонять, сами все увидите. Но песни, по сути, написаны. Самое сложное — аранжировку записать. Хотя какие-то базовые аранжировки уже есть. Даже голос записан на некоторые треки. Но работы еще много.

Название у альбома есть?

Сейчас он называется «Близость».

Финал! Всех, с кем говорю, прошу выбрать какое-то главное воспоминание, состояние или событие, которое кажется самым «твоим», самым важным. Вопрос достаточно абстрактный, я процитирую мой любимый ответ на него. Художник Александр Джикия, когда я его спросил все то же самое, буквально через секунду ответил: «Когда я в восьмом классе дал 20 копеек хулигану». Я не понял, почему именно этот момент, и он уточнил: «Надо было не давать».

( Смеется . ) У меня в соседней комнате сейчас ребята общаются, и я услышал, как они процитировали Пашу Техника: «Давайте думать, *****, подсказывайте».

Сложно ответить. Просто Джикия, как честный человек, вспомнил момент, когда он слабину дал, получается. А мне, наоборот, хочется себя как-то подбодрить, что-то хорошее вспомнить. Чтобы я, наоборот, проявил себя молодцом. Может, не у всех так, но у меня всегда так было, что живешь и думаешь: «Как бы не облажаться в очередной раз». И как будто моменты, когда ты что-то достойное делаешь, могут поддержать тебя в дальнейшем. Мне нравится, когда получается сделать что-то хорошее в повседневной жизни. Стихотворение написать или хорошо справиться со своими рабочими обязанностями, например. Вот об этих моментах мне хочется думать как о самых важных.

Беседовал Егор Спесивцев