Это его четвёртая война. Сапер с позывным Афганец 40 лет воюет за Россию
Старший сапер 56-го десантно-штурмового полка Владимир воюет с 1985-го, это его четвертая война. Министерство обороны РФ
Это его четвёртая война. Сапер с позывным Афганец 40 лет воюет за Россию
«Не отпускает меня война, значит ещё нужен, значит могу ещё послужить... Самое интересное, что даже здесь, на Курщине, иногда приходится снимать , которые попадались еще в », — говорит старший сапер 56-го десантно-штурмового полка Владимир .
Воюет он с 1985-го, это его четвертая война. Был не только, как принято говорить, «за речкой», в Приднестровье и Чечне, но также успел застать Крымскую весну, а теперь работает в курском приграничье. Опасная тропа
Проверив берег реки, саперы Афганец и Шахтер останавливаются у воды передохнуть. Впереди у них ещё много работы. Несколько месяцев назад из этой лесопосадки выбили вэсэушников, однако теперь слово за саперами, ведь здешние тропы буквально нашпигованы украинскими растяжками. Смотришь на работу Владимира, и с первых минут становится понятно — это профессионал самого высокого класса. Фото: Министерство обороны РФ
«Ещё весной здесь шли серьёзные бои, и через эту лесополку, насколько я знаю, украинцы отступали, — рассказывает Афганец. — А это значит — просто так ходить здесь смертельно опасно. Теперь наша задача — собрать все то, что понаставил враг. Тут ведь совсем рядом поселок и рано или поздно его восстановят, туда вернутся мирные жители. Поэтому чтобы первый же поход местных в этот лес по грибы или по ягоды не закончился бедой, мы с Шахтером и с другими парнями всё досконально проверяем. Спешка в нашем деле — не союзник, тут всё надо делать наверняка, с чувством, с толком, с расстановкой».
Смотришь на работу Владимира, и с первых минут становится понятно — это профессионал самого высокого класса. Он передвигается по опасной тропе острожной походкой, уверенно орудует щупом, а если нужно — и саперным ножом. С легкостью Афганец снимает «Клеймор», установленный в кустах. Это противопехотная мина направленного поражения, разработана в начале 1950-х годов в США. Спрятана мина была хорошо, с умом замаскирована. Фото: Министерство обороны РФ
«Вот о чём я и говорил, только начали работать, а уже такой, с позволения сказать, "сюрприз". Эту американскую противопехотную мину я снял с растяжки на тропинке. Спрятана она была хорошо, с умом замаскирована, и понятное дело, что неподготовленному человеку её просто невозможно заметить. А у меня глаз уже наметан, в обойме с 1985 года. Не отпускает меня война, значит, ещё нужен, значит, могу ещё послужить... Самое интересное, что даже здесь, на Курщине, иногда приходится снимать мины западного производства, которые попадались еще в Афганистане. И вот этот "Клеймор" — яркое доказательство моих слов», — говорит боец.
Вспоминая Панджшер...
В самом деле, в далеком 1985-м молодой призывник из Крыма Владимир и представить не мог, как сильно закружит его афганская вьюга. Так уж вышло, что не он выбрал инженерные войска, а как раз наоборот. В учебном инженерно-саперном батальоне инструкторы готовили молодое пополнение специально для выполнения боевых задач «за речкой».
«На протяжении нескольких месяцев нас учили не только азам саперного дела, но и показывали, как работать вместе с диверсионными группами. То есть мы не только осваивали технику — как находить, снимать и уничтожать мины, но еще пробовали своими руками что-то собирать, — вспоминает Владимир. — В последнее время, уже здесь, на СВО, нам приходится обезвреживать большое количество кустарных самодельных взрывных устройств. Так вот, когда получается более детально изучать такие находки, сразу видна школа советской армии. Конечно, не буду врать, что вообще ничего не поменялось: безусловно за три года спецоперации кучу всего нового насмотрелся, но всегда надо иметь в виду, что базовые понятия никуда не исчезли». Не смог спокойно смотреть Афганец на то, что происходит на окраинах некогда великой страны. Он понимал, что его навыки, знания, опыт снова могут послужить правому делу. Фото: Министерство обороны РФ
В Афганистане Владимир пробыл девятнадцать месяцев. В основном работал в провинции Панджшер, к северо-востоку от Кабула. По-прежнему до деталей помнит свой первый день на той войне. Построение на аэродроме, жару, непривычную даже для него, крымчанина, рыжие горы, уходящие далеко за горизонт, получение снаряжения, а вечером в палатке — рассказы уже бывалых саперов про уловки «духов». Первое время мой герой старался как можно больше смотреть, слушать и подмечать.
«На войне, если хочешь жить, хочешь спастись сам и спасти товарищей, всему учишься быстро. Вот лично я даже в свободное время что-нибудь повторял, у нас были такие маленькие книжечки — наставления. Именно там, "за рекой", у меня начала вырабатываться настоящая саперная чуйка. Однажды, к примеру, случилась такая история. Выбили наши парни из крепости душманов, время к ночи, все устали страшно, выбрали какой-то дом для ночлега. И в этот момент что-то у меня в груди торкнуло, я говорю: "Всем стоять на улице, никуда не заходить". Внутрь спокойно зашёл, а как начал проверять — восемь мин снял. Вот и получается, что, если бы не чутье, целый взвод бы на воздух взлетел. Впоследствии таких случаев было ещё очень много. Мне повезло, домой в Крым вернулся целым и невредимым, наверное, потому что всё время под сердцем иконку носил, которую мать подарила. Эта иконка и сейчас со мной», — признался Афганец.
В 1987-м из армии Владимир вернулся в каком-то смысле в другую страну: во всю бушевала перестройка, фраза «Я вас в Афганистан не посылал» всё чаще звучала не только в номенклатурных кабинетах, но и в газетах, по телевидению, на радио. А 1991-м страна, за которую сражался Владимир и его товарищи, вовсе прекратила своё существование.
От Приднестровья до Перекопа
Не смог спокойно смотреть Афганец на то, что происходит на окраинах некогда великой страны. Он понимал, что его навыки, знания, опыт снова могут послужить правому делу.
«В начале девяностых мы вместе с другими служивыми поехали в Приднестровье. Я хоть и стал жить в государстве под названием Украина, но твердо знал, что мой отец, мой дед, мой прадед — это русские люди. Они в разные времена воевали за это единое пространство, которое вдруг решили разделить границами. Как гражданин Советского союза, пусть и развалившегося, просто не мог сидеть сложа руки, — говорит сапер. — В Приднестровье также искал мины самые разные. Когда в 1992-м там всё закончилось, вернулся в Крым. А потом, в 1994-м началась первая Чеченская. Признаюсь честно, не долго раздумывал, пред тем, как уехать на Северный Кавказ». В 2022 году, естественно в числе первых, Владимир отправился в военкомат, чтобы принять участие в спецоперации. Фото: Министерство обороны РФ
В Чечне Афганец успел поучаствовать в боях за Гудермес. И там даже встретился со старым знакомым — легендарным генералом Рохлиным.
«Льва Яковлевича я знал ещё с Афганистана. Вот это настоящий офицер и командир. Я был младшим сержантом, а он полковником, и ничего общался, как с равным, — вспоминает мой собеседник. — И даже когда мы спустя столько лет, в 1995-м, встретились под Гудермесом, он меня узнал, расспросил о жизни. Как говорится, старая школа. Обидно было, конечно, что в Чечне повоевать пришлось недолго. Просто в один момент командование распорядилось отправить по домам всех, кто с украинским гражданством. Делать было нечего, пришлось подчиниться».
Возможно, на этом боевой путь Афганца мог бы и закончиться. Он снова вернулся в родной Крым, женился, стал отцом. Однако уже в 2014-м Владимир дежурил на одном из перекопских блокпостов, чтобы не допустить опьянённых победой Майдана, националистов на полуостров. А в 2022 году, естественно в числе первых, отправился в военкомат, чтобы принять участие в спецоперации.
«За три года побывал на самых разных направлениях — херсонское, запорожское, теперь вот курское приграничье. Понимаю, что всё это нужно как минимум для моей семьи, чтобы к ним не залетали американские ракеты, приказ о запуске которых отдали с вэсэушного командного пункта. С женой и дочерью каждый день на связи, они уже просто понимают, что я такой, какой есть, и меняться поздновато. Поэтому пока могу, работаю, а дальше посмотрим... ».